Эксперты назвали серьёзный недостаток идеи продления жизни

Сэм Альтман, исполнительный директор OpenAI, недавно инвестировал 180 миллионов долларов США в Retro Biosciences — компанию, стремящуюся увеличить продолжительность жизни человека на 10 здоровых лет .

Один из способов достижения этого — «омоложение» крови. Эта идея основана на исследованиях, которые показали, что у старых мышей наблюдались признаки обратного старения , когда им давали кровь молодых мышей.

Альтман — не единственный предприниматель Кремниевой долины, поддерживающий усилия по продлению жизни. Соучредитель PayPal Питер Тиль, основатель Amazon Джефф Безос и соучредитель Google Ларри Пейдж вложили миллионы в проекты, которые могут сильно повлиять на то, как мы живем.

Первый поднятый вопрос — научный: могут ли эти технологии работать? На этом фронте еще не принято решение, и есть основания как для оптимизма , так и для скептицизма.

Второй вопрос не менее важен: даже если продление жизни возможно, будет ли это этично?

Мы объясняем, почему некоторые распространенные этические аргументы против увеличения продолжительности жизни не так убедительны, как могут показаться, и выдвигаем другое, несколько упущенное из виду объяснение того, почему попытка жить вечно может быть того не стоит.

Кто-то может возразить, что увеличение продолжительности жизни просто отодвигает неизбежное: мы умрем. Однако проблема с этим представлением заключается в том, что любая спасенная жизнь будет спасена только временно.

Продление жизни на 10 лет сродни спасению тонущего пловца, только для того, чтобы через 10 лет он погиб в дорожно-транспортном происшествии. Хотя нам может быть грустно из-за их возможной смерти, мы все равно будем рады, что спасли их.

То же самое и с традиционной медициной. Если доктор вылечит мою пневмонию , я в конце концов умру от чего-то другого, но это не значит, что доктор или я буду сожалеть о том, что меня спасли.

Также стоит взглянуть на то, к чему могут привести исследования по увеличению продолжительности жизни.

В самых оптимистичных сценариях, предложенных экспертами, даже скромные краткосрочные выгоды могут помочь людям добавить века к своей жизни, поскольку выгоды от каждого вмешательства могут каскадироваться. Например, каждый лишний год жизни увеличивает шансы дожить до следующего крупного прорыва.

Многие выступали против продления срока службы по этическим соображениям, говоря, что они не будут использовать эти технологии. Почему кто-то может быть против?

Одно беспокойство состоит в том, что очень долгая жизнь может быть нежелательной. Философ Бернард Уильямс сказал, что жизнь становится ценной благодаря удовлетворению того, что он называет «категорическими желаниями»: желаний, которые дают нам основания хотеть жить.

Уильямс предполагает, что эти желания связаны с крупными жизненными проектами, такими как воспитание ребенка или написание романа. Он беспокоится, что, учитывая достаточно долгую жизнь, у нас закончатся такие проекты. Если это так, бессмертие станет утомительным.

Неясно, прав ли Уильямс. Некоторые философы отмечают, что человеческая память подвержена ошибкам, и некоторые желания могут всплыть на поверхность, когда мы забываем предыдущий опыт.

Другие подчеркивают, что наши категориальные желания развиваются по мере того, как наш жизненный опыт меняет наши интересы, и могут продолжать делать это в течение очень долгой жизни.

В любом случае наши категорические желания, а следовательно, и смысл нашей жизни не будут исчерпаны за очень долгую жизнь.

Даже если бессмертие станет утомительным, это не будет считаться скромным продлением жизни. Многие утверждают, что 80 с лишним лет — недостаточное время для раскрытия своего потенциала. Лично мы приветствовали бы еще 20 или даже 50 лет, чтобы написать роман или начать карьеру ди-джея.

Еще одна проблема, связанная с технологиями продления жизни, связана с эгалитаризмом.

Эти технологии будут дорогими; для миллиардеров Силиконовой долины кажется несправедливым праздновать свое 150-летие, в то время как остальные из нас в основном умирают в возрасте 70–80 лет.

Это возражение кажется убедительным. Большинство людей приветствуют вмешательства, способствующие равенству в отношении здоровья , что находит отражение в более широких социальных требованиях к всеобщему здравоохранению.

Но здесь необходимо учитывать важный нюанс. Учтите, что универсальные системы здравоохранения способствуют равенству, улучшая положение неблагополучных. С другой стороны, недопущение развития технологий продления жизни ухудшит положение состоятельных людей.

Этическая желательность равенства, основанного на « уравниловке », неясна. У самых бедных австралийцев в два раза больше шансов умереть до 75 лет, чем у самых богатых. Тем не менее, мало кто будет спорить, что мы должны прекратить разработку технологий для улучшения здоровья людей старше 75 лет.

Более того, цена технологий продления жизни, вероятно, со временем снизится.

Однако мы думаем, что есть одно серьезное этическое возражение, относящееся к крайним случаям продления жизни. Если бы люди обычно жили очень долго, это могло бы снизить адаптивность нашего населения и привести к социальной стагнации.

Даже незначительное увеличение продолжительности жизни приведет к радикальному увеличению численности населения. Чтобы избежать перенаселения, нам нужно снизить рождаемость , что резко замедлит смену поколений.

Как показал один из нас (Крис) в предыдущем исследовании , это может быть невероятно вредным для общественного прогресса, потому что может:

увеличить нашу уязвимость к угрозам исчезновения угрожать личному благополучию и
препятствовать нравственному развитию.

Многие области выигрывают от регулярного притока молодых умов, которые продолжают работу своих предшественников.

Даже если мозг ученых старшего возраста оставался острым, их «предвзятость к подтверждению» — склонность искать и интерпретировать информацию таким образом, чтобы подтверждать свои прежние убеждения, — могла замедлить принятие новых научных теорий.

Моральные убеждения также склонны к предвзятости подтверждения . В мире с увеличенной продолжительностью жизни люди, чьи моральные взгляды сформировались в юности (возможно, более 100 лет назад), останутся во власти.

Кажется вероятным, что моральный кодекс нашего общества ошибочен , по крайней мере, в некоторых отношениях. В конце концов, мы думаем, что прошлые общества катастрофически ошибались в своих собственных, например, когда они одобряли рабство или объявляли гомосексуальность незаконным.

Замедление смены поколений может отсрочить момент, когда мы осознаем и исправим наши собственные моральные катастрофы, особенно те, которые мы пока не видим.

Вопросы, ответы, комментарии